Оценка антропометрических показателей и компонентного состава тела у детей с детским церебральным параличом | Рахмаева

1. Суринов А.Е., Баранов Э.Ф., Бугакова Н.С., Гельвановский М.И., Гохберг Л.М., Егоренко С.Н. Россия в цифрах. Росстат. M., 2017; 511. [Surinov A.E., Baranov E.F., Bugakova N.S., Gelvanovskiy M.I., Gokhberg L.M., Egorenko S.N. Russia in numbers. Rosstat. M., 2017; 511 (in Russ.)]

2. Rempel G. The Importance of Good Nutrition in Children with Cerebral Palsy. Phys Med Rehabil Clin N Am 2015; 26:39–56. DOI: 10.1016/j.pmr.2014.009.01

3. Romano C., Vvan Wynckel M., Hulst J., Broekaert I., Bronsky J., Dall’Oglio L. et al. European Society for Paediatric Gastroenterology, Hepatology and Nutrition Guidelines for the Evaluation and Treatment of Gastrointestinal and Nutritional Complications in Children With Neurological Impairment. J Pediatr Gastroenterol Nutr 2017; 65: 242–264. DOI: 10.1097/MPG.0000000000001646

4. Finbraten A-K., Martins C., Andersen G.L., Skranes J., Brannsether B., Jul Iusson P.B. et al. Assessment of body composition in children with cerebral palsy: a cross-sectional study in Norway. Dev Med Child Neurol 2015; 57: 858–864. DOI: 10.1111/dmcn.12752

5. Rieken R., Van Goudoever J.B., Schierbeek H., Willemsen S.P., Calis E.A., Tibboel D. et al. Measuring body composition and energy expenditure in children with severe neurologic impairment and intellectual disability. Am J Clin Nutr 2011; 94(3): 759–766. DOI: 10.3945/ajcn.110.003798

6. Garcia-Conteras A.A., Vasquez-Garibay E.M., Romero-Velardo Е., Ibarra-Guttierrez A.I., Troyo-Sanroman R. Energy expenditure in children with cerebral palsy and moderate/severe malnutrition during nutritional recovery. Nutr Hosp 2015; 31(5): 2062–2069. DOI: 10.3305/nh.2015.31.5/8588

7. Oeffinger D.J, Gurka M.J., Kuperminc M., Hassani S., Buhr N., Tylkowski C. et al. Accuracy of skinfold and bioelectrical impedance assessments of body fat percentage in ambulatory individuals with cerebral palsy. Dev Med Child Neurol 2014; 56: 475–481. DOI: 10.1111/dmcn.12342

8. Palisano R., Rosenbaum P.L., Walter S., Russell D., Wood E., Galuppi B. Development and reliability of a system to classify gross motor function in children with cerebral palsy. Dev Med Child Neurol 1997; 39 (4): 214–223. DOI: 10.1111/j.1469-8749.1997.tb07414.x

9. Stevenson R.D. Use of segmental measures to estimate stature in children with cerebral palsy. Arch Pediatr Adolesc Med 1995; 149: 658–662.

10. Stallings V.A., Cronk C.E., Zemel B.S., Charney E.B. Body composition in children with spastic quadriplegic cerebral palsy. J Pediatr 1995; 126: 833–839.

11. Brooks J., Day S.M., Shavelle R.M., Strauss D.J. Low weight, morbidity, and mortality in children with cerebral palsy: New clinical growth charts. Pediatrics 2011; 128(2): e299–307. DOI: 10.1542/peds.2010-2801

12. Cederholm T., Barazzoni R., Austin P., Ballmer P., Biolo G., Bischoff S.C. et al. ESPEN guidelines on definitions and terminology of clinical nutrition. Clinical Nutrition 2017; 36: 49–64. DOI: 10.1016/j.clnu.2016.09.004

13. Камалова А.А., Рахмаева Р.Ф. Особенности оценки нутритивного статуса у детей с детским церебральным параличом. Рос вестн перинатол и педиатр 2018; 63(5): 212–216. DOI: 10.21508/1027-4065-2018-63-5-212-216 [Kamalova A.A., Rahmaeva R.F. Features of Nutritional Status Assessment in Children with Cerebral Palsy. Ros Vestn Perinatol i Pediatr (Russian Bulletin of Perinatology and Pediatrics) 2018; 63(5): 212–216 (in Russ.)]

14. Sung K.H., Chung C.Y., Lee K.M., Cho B.C., Moon S.J., Kim J. Differences in Body Composition According to Gross Motor Function in Children With Cerebral Palsy. Arch Phys Med Rehabil 2017; 98(11): 2295–2300. DOI: 10.1016/j.apmr.2017.04.005

15. Ситникова Е.П., Леонтьев И.А., Сафонова Н.Г., Штанюк М.Г., Ковина М.В. Оценка компонентного состава тела у детей с детским церебральным параличом методом биоимпедансного анализа. Вопросы детской диетологии 2015; 1: 11–19. [Sitnikova E.P., Leontiev I.A., Safonova N.G., Shtanyuk M.G., Kovina M.V. Evaluation of the component composition of the body in children with infantile cerebral palsy using bioimpedance analysis. Voprosy detskoi dietologii (Questions of children’s dietology) 2015; 1: 11–19 (in Russ.)]

16. Tomoum H.Y., Badawy N.B., Hassan N.E., Alian K.M. et al. Anthropometry and body composition analysis in children with cerebral palsy. Clin Nutr 2010; 29(4): 477–481. DOI: 10.1016/j.clnu.2009.10.009

Антропометрические показатели физического развития у детей в Андижанской области

АННОТАЦИЯ

Изучались возрастные, индивидуальные и половые особенности антропометрических параметров частей тела у детей в Андижанской области. Исследования проводились у детей до 7 лет. Было выявлено, что длина пальцев кисти в изученных возрастных периодах увеличивается в среднем 1,7 раз и при этом относительно наиболее интенсивный рост наблюдается в течение трех месяцев, на первом и на втором году жизни.

ABSTRACT

To study the age, individual and sexual characteristics of anthropometric parameters of body parts in children in the Andizhan region. This was a study with children aged 0-7 years. There was a trend of increasing of finger length in the first two years.

Ключевые слова: антропометрический показатель, физическое развитие, фаланга, проксимальное, дистальное, новорожденные.

Keywords: anthropometric indices, physical growth, phalanx, proximal, distal, newborn baby.

Актуальность темы. Акселерация – это уско­рение роста индивидуума. На акселерацию влияет ряд факторов внешней и внутренней среды. Изменение этих факторов требует обновления данных о росте организма детей. Данные о росте формировании детского организма помогает нам интерпретировать возрастные, индивидуальные и гендерные (половые) особенности этих процессов и позволяет создавать оптимальные условия для нормального роста детей каждой возрастной группы.

Составление стандартов физического развития и полового созревания детей имеет важное значения для и медицины, и педагогики, и создания новых стандартов детских одежд. Следует отметить, что разрабатываемые стандарты требует периодического обновления в связи с изменениями факторов внешней и внутренней среды.

Научно обоснованные данные о росте форми­ровании детского организма позволяют правильно интерпретировать возрастные, индивидуальные и половые особенности этих процессов, создавать оптимальные условия для гармоничного развития детей подросткового, юношеского возрастов с учетом морфологических и функциональных возможностей каждого возрастного периода.

Важное значение для медицины и педагогики имеет составление стандартов физического развития и полового созревания детей и подростков различных регионов. Следует отметить, что разрабатываемые стандарты требует периодического обновления в связи с процессом акселерации, изменения климатического и экологического условия, режима питания и развития массового спорта.

Цель и задачи исследования. Изучить возрастные, индивидуальные и половые особенности антропометрических параметров частей тела у детей в Андижанской области.

Материал и методы. Материалом исследования служили новорожденные обоего пола, родившиеся от здоровых матерей, здоровые грудные дети, здоровые воспитанники детских садов и учащиеся первых классов средних школ.

Длину каждого пальца изучали путем измерения на тыльной поверхности костей, расстоянию между фаланговой и пальцевой самой дистальной точкой на мякоти каждого пальца с помощью измерительного циркуля. При изучении длины фаланг (прокси­мальной, промежуточной и дистальной) каждого пальца кисти измерение проводилось следующим образом. Сначала было измерено расстояние между верной точкой основания проксимальной фаланги I пальца до серединной межфаланговой складки и было принята как длина проксимальной фаланги I пальца. Затем измерение проводилось между срединной межфа­ланговой складкой до мякоти ногтевой фаланги Iпальца и было принято как длина дистальной фаланги I пальца. Идентичной последо­ва­тельностью были изучены длина фаланг остальных пальцев кисти.

В изучении обхватных размеров фаланг пальцев кисти пользовались обыкновенной швейной ниткой и линейкой. Исследование проводилось следующим образом. Сначала взяли нитку необходимой длины и в средней части завязали маленький узелок, который служил точкой начала счета длины обхвата. Затем ниткой обводили срединную часть каждой фаланги. После измерения точку перекреста нитку от пальца, ставила на мм линию линейки. Получали цифровые данные.

Результаты и обсуждение. Длина I пальца кисти от рождения до конца 7 лет увеличивается в 1,8 раза (от 2,8±0,03 до 5,1±0,04 см (Р<0,05)) при этом наиболее интенсивный рост отмечается в течение первых трех месяцев и на втором году жизни.

Длина II пальца кисти от периода новорож­денности до конца 7 лет увеличивается в 1,8 раза (от 4,0±0,03 до 7,5±0,04 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост наблюдается на втором году жизни.

Длина III пальца кисти в изученных возрастных периодах увеличивается в 1,9 раз (от 4,4±0,03 до 8,4±0,05 см (Р<0,05)) и при этом относительно наиболее интенсивный рост наблюдается в течение трех месяцев, на первом и на втором году жизни.

Длина V пальца кисти в изученных возрастных периодах увеличивается в 1,8 раз (от 3,4±0,03 до 6,4±0,04см (Р<0,05)).

Нами отмечено, что длина V пальца кисти относительно наиболее увеличивается в течение первых трех месяцев, на втором и на пятом году жизни.

Длина первой (проксимальной) фаланги I пальца кисти в изученных возрастных периодах увеличи­вается почти в 2 раз (от 1,5±0,02 до 3,0±0,04 см (Р<0,05)) и при этом рост идет почти равномерно.

Таблица 1.

Динамика роста длины пальцев кисти от рождения до 7 лет жизни (Х±m, в см)

Длина второй (дистальной) фаланги I пальца кисти от периода новорожденности увеличивается в 1,7 раз (от 1,3±0,02 до 2,2±0,02 см (Р<0,05)) и при этом рост по возрастам происходит равномерно.

Длина первой (проксимальной) фаланги II пальца кисти на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,8 раз (от 2,1±0,01 до 3,8±0,02 см (Р<0,05)) и при этом относительно наибольший рост отмечается на первом и на втором году жизни.

Длина II (средней) фаланги II пальца в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,8 раз (от 1,2±0,01 до 2,2±0,02 см (Р<0,05)) и при этом рост идет почти равномерно.

Длина дистальной (III) фаланги II пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,8 раз (от 0,9±0,01 до 1,6±0,01 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост наблюдается в течение первых шести месяцев жизни.

Длина проксимальной (первой) фаланги III пальца кисти от периода новорожденности до конца 7 лет жизни увеличивается в 2,0 раз (от 2,1±0,04 до 4,3±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наиболее интенсивный рост наблюдается в течение первых трех месяцев и на втором году жизни.

Длина средней (второй) фаланги III пальца кисти на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,8 раз (от 1,3±0,02 до 2,5±0,02 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается на втором году жизни.

Длина дистальной (третьей) фаланги III пальца в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,9 раз (от 0,9±0,01 до 1,7±0,01 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается на протяжении первых трех месяцев жизни.

Длина проксимальной (первой) фаланги IV пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 2,0 раза (от 2,0±0,02 до 4,0±0,02 см (Р<0,05)) и при этом наиболее интенсивный рост наблюдается в течение первого года жизни.

Длина средней (второй) фаланги IV пальца кисти от периода новорожденности до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,6 раза (от 1,5±0,01 до 2,4±0,01 см (Р<0,05)) и при этом наиболее интенсивный рост наблюдается на втором году жизни.

Длина дистальной (третьей) фаланги IV пальца кисти на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,7 раз (от 1,0±0,08 до 1,7±0,01 см (Р<0,05)) и при этом рост происходит почти равномерно.

Длина проксимальной (первой) фаланги V пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,8 раза (от 1,7±0,02 до 3,2±0,02 см (Р<0,05)) и при этом рост наиболее интенсивно увеличивается на первом и втором годах жизни.

Длина средней (второй) фаланги V пальца кисти в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,7 раза (от 1,0±0,01 до 1,7±0,02 см (Р<0,05)) и при этом средней фаланги происходит почти равномерно.

Длина дистальной (третьей) фаланги V пальца кисти от периода новорожденности до конца 7 лет увеличивается в 1,5 раз (от 1,0±0,01 до 1,5±0,01 см (Р<0,05)) и при этом увеличение происходит равномерно.

Периметр проксимальной (первой) фаланги I пальца на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,7 раз (от 2,9±0,02 до 4,9±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр дистальной (второй) фаланги I пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается более чем в 1,6 раза (от 2,8±0,02 до 4,6±0,03 см (Р<0,05)) и при этом рост этого параметра происходит равномерно.

Периметр проксимальной (первой) фаланги II пальца кисти в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,6 раза (от 2,9±0,02 до 4,9±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наиболее интенсивно увеличивается на протяжении первых трех месяцев жизни.

Периметр средней (второй) фаланги II пальца кисти от периода новорожденности увеличивается в 1,7 раза (от 2,5±0,02 до 4,4±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наиболее интенсивный рост наблюдается в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр дистальной (третьей) фаланги II пальца кисти после рождения до конца 7 лет увеличивается в 1,8 раз (от 2,1±0,02 до 3,7±0,02 см (Р<0,05)) и при этом рост этого параметра происходит почти равномерно.

Периметр проксимальной (первой) фаланги III пальца на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,6 раз (от 2,9±0,02 до 4,8±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр средней (второй) фаланги III пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,7 раз (от 2,5±0,02 до 4,3±0,03 см (Р<0,05)) и наибольший рост происходит в течение первых месяцев жизни.

Периметр дистальной (третьей) фаланги III пальца кисти в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,8 раза (от 2,1±0,02 до 3,7±0,02 см (Р<0,05)) и наибольший рост наблюдается в течение первых трех месяцев и на первом году жизни.

Периметр проксимальной (первой) фаланги IV пальца на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,5 раз (от 2,8±0,02 до 4,57±0,03 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр средней (второй) фаланги IV пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,6 раз (от 2,5±0,02 до 4,10±0,02 см (Р<0,05)) и наибольший рост происходит в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр дистальной (третьей) фаланги IV пальца кисти в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,8 раза (от 2,0±0,01 до 3,6±0,02 см (Р<0,05)) и наибольший рост наблюдается в течение первых месяцев и на первом году жизни.

Периметр проксимальной (первой) фаланги V пальца на протяжении первых семи лет жизни увеличивается в 1,7 раз (от 2,4±0,02 до 4,2±0,02 см (Р<0,05)) и при этом наибольший рост отмечается в течение первых трех месяцев жизни.

Периметр средней (второй) фаланги V пальца кисти от рождения до конца 7 лет жизни увеличивается в 1,7 раз (от 2,2±0,03 до 3,7±0,02 см (Р<0,05)) и наибольший рост происходит в течение первых трех месяцев и на первом году жизни.

Периметр дистальной (третьей) фаланги V пальца кисти в течение первых семи лет жизни увеличивается в 1,7 раза (от 1,9±0,03 до 3,3±0,01 см (Р<0,05)) и наибольший рост наблюдается в течение первых трех месяцев жизни.

Выводы. Длина пальцев кисти в изученных возрастных периодах увеличивается в среднем 1,7 раз и при этом относительно наиболее интенсивный рост наблюдается в течение трех месяцев, на первом и на втором году жизни.

Список литературы:
1. Абрамович М.А. Морфофункциональные показатели городских школьников / М.А. Абрамович, В.Н. Жданович, Д. Ю. Андрейчиков // Пробл. здоровья и экологии. – 2015. – № 1 (43). – С. 96-100.
2. Агафонов В.Н. Принципы и методы физического развития детей и подростков / В.Н.Агафонов, А.С. Драничкин, И.М. Демец // Актуальные проблемы естественных наук : материалы Междунар. науч.-практ. конф. Тамбов, 15 марта 2013 г. – Тамбов, 2013. – С. 44-51.
3. Алешина Е.И. Региональные особенности антропометрических показателей у детей Санкт- Петербурга / Е.И.Алешина, Л.В. Воронцова, К.А. Кликунова [и др.] // Детская больница. – 2014. — № 2. – С. 17-21.
4. Анисимова Н.В. Физическое развитие выпускников дошкольных образовательных учреждений / Н.В. Анисимова, О. Н. Опарина, В. О. Пешкова // XIX Международная научно-методическая конференция «Университетское образование (МКУО–2015)». Пенза, 09-10 апр. 2015 г. – Пенза, 2015. – С. 174-175.
5. Антонова А.А. Сравнительная характеристика физического развития детей /А.А. Антонова, С.Н.Ченцова, В.Г. Сердюков // Астрахан.мед. журнал. – 2012. — № 4.
6. Антонов О.В. Оценка и анализ физического развития детей и подростков /О.В. Антонов, Е.В. Богачева, И.В. Антонова [и др.] // Сибирский медицинский журнал (г. Томск). – 2012. – № 4. – 21-24.
7. Астахова Т.А. Показатели физического развития детей, проживающих в Осинском и Баяндаевском районах Усть-Ордынского Бурятского национального округа / Т.А. Астахова, А.Г. Черкашина, Л.В. Рычкова // Бюл. ВСНЦ СО РАМН. – 2011. – № 5 (81). – С. 129-131.
8. Ахтиманкина А.В. Загрязнение атмосферного воздуха промышленными предприятиями г. Иркутска / А.В. Ахтиманкина, А.В. Аргучинцева // Известия ИГУ. – 2013. — № 1 (6). – С. 3 – 19.
9. Бакиева Н.З. Антропо-физиологическая характеристика детей предшкольного возраста / Н.З. Бакиева, Н.Н. Гребнева // Вестн. Тюмен. гос. ун-та. – 2011. – № 6. – С. 116-122.
10. Бакиева Н.З. Морфофункциональная характеристика детей предшкольного возраста / Н.З. Бакиева // Здоровье и образование в XXI веке. – 2011. – № 2. – С. 201.
11. Баранов А.А. Основные закономерности морфофункционального развития детей и подростков в совре-менных условиях / А.А. Баранов, В.Р. Кучма, Н.А. Скоблина [и др.] // Вестник росс.акад. мед. наук. – 2012.- № 12. – С. 35-40.
12. Баранов А. А. Состояние здоровья современных детей и подростков и роль медико-социальных факторов в его формировании / А. А. Баранов, В. Р. Кучма, Л. М. Сухарева // Вестн. РАМН. – 2009. – № 5. – С. 6-11.
13. Баранов А.А. Физическое развитие детей и подростков на рубеже тысячелетий / А. А. Баранов, В.Р. Кучма, Н.А. Скоблина. – М. : Науч. центр здоровья детей РАМН, 2008. – 216 с.
14. Баранов А.А. Фундаментальные и прикладные исследования по проблемам роста и развития детей и подростков / А.А. Баранов, Л.А. Щеплягина // Рос.педиатр. журн. – 2000. – № 5. – С. 5-12.
15. Башкиров П.Н. Учение о физическом развитии человека / П.Н. Башкиров. – М. : МГУ, 1962. – 340 с.
16. Мирзакаримов Д.Б. Возрастные, и половые особенности антропометрических параметров у школьников г. Андижана/ Д.Б. Мирзакаримова–АндГосМИ, 2009. – 164 с.
17. Саттибаев И.И. Физическое развитие детей дошкольного возраста, проживающих в условиях г. Андижана / И.И. Саттибаев–АндГосМИ, 1998. – 147 с.

СРАВНИТЕЛЬНЫЕ ПОКАЗАТЕЛИ ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ МАЛЬЧИКОВ РЕСПУБЛИКИ ДАГЕСТАН, В РАЗЛИЧНЫХ ЭКОЛОГО-ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ЗОНАХ | Камалов

1. Кучма В.Р., Сухарева Л.М. Состояние здоровья и медицинское обследование подростков Российской федерации. Вестник РАМН. 2003; 8: 6-10.

2. Баранов А.А. Профилактические технологии в педиатрии: научные и практические проблемы. Педиатрия. 2003; 5: 4-7.

3. Баранов А.А., Щеплягина Л.А., Ильин А.Г., Кучма В.Р. Состояние здоровья детей как фактор национальной безопасности. Рос педиат журн 2005; 2:4-8.

4. Баранов А.А., Кучма В.Р., Тутельян В.А. и др. Новые возможности профилактической медицины в решении проблем здоровья детей и подростков. Комплексная программа научных исследований «Профилактика наиболее распространённых болезней детей и подростков на 2005-2009г.г.».М: ГЭОТАР – Медиа, 2006.

5. Васильченко Г.С. Задержка и дисгармония пубертатного развития. Частная сексопатология (Руководство для врачей). М.1983.

6. Величковский Б.Т. Медицинские и социальные приоритеты охраны здоровья населения России / Современные проблемы профилактической медицины, среды обитания и здоровья населения промышленных регионов России: Сборник научных трудов. Екатеринбург. 2004.

7. Richter J. Conspicuous changes in the developmental course of Goerlitz children and adolescents. Arrt.Jugend.1986; 77(1): 31-37.

8. Richter, J. // Simposium of European Union for School and University Health and Medicine: Abstracts.Budapest. 1985. p.12-13.

9. Крукович Е.В., Лучанинова В.Н., Нагирная Л.Н. и др Динамика физического развития детей г.Владивостока. Педиатрия. 2004; 6: 89-95.

10. Пляскина И.В. Здоровье современных школьников //Детское здравоохранение России: стратегии развития. Материалы IXсъезда педиатров России. М. – 19-23 февраля 2001г. с.461.

11. Капитонов В.Ф. Генетический подход в оценке характеристики роста и развития ребёнка. Педиатрия. 2005; 3: 58-60.

12. Медик В.А., Котова Т.Е., Сеченова Л.В. Особенности состояния здоровья детей (по результатам Всероссийской диспансеризации). Здравоохранение Российской Федерации. 2004; 2: 46-49.

13. Ямпольская Ю.А. Оценка физического развития школьников Москвы в последние десятилетия. Вестник РАМН.2003; 8: 10-11.

14. Сауткин М.Ф., Стунеева Г.И. Динамика физического развития школьников г.Рязани за последнюю четверть XX столетия. Педиатрия. – 2006; 2: 95-97.

15. Щеплягина Л.А. Закономерности формирования роста и развития здорового ребёнка. Российский педиатрический журнал. 2003; 6: 4-9.

16. Bell W. Body size and shape: a longitudinal investigation of active and sedentary boys during adolescence. J. of Sports Sciences. 1993; 2:127-138.

17. .Юрьев В.В, Симиходский А.С., Воронович Н.Н., Хомич М.М. Рост и развитие ребенка (краткий справочник). С.-Пб.: Изд-во «Питер»; 2009. с.37-42.

ДИНАМИКА РОСТА И ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ДЕТЕЙ С БРОНХИАЛЬНОЙ АСТМОЙ

1

Трунцова Е.С.

1

1 ГБОУ ВПО «Астраханский государственный медицинский университет» Минздрава России

Проведен проспективный и ретроспективный анализ динамики физического развития 431 ребенка в возрасте от рождения до 17 лет включительно. С помощью метода индивидуальных траекторий развития (массы и длины тела, индекса Кетле II) оценивали антропометрические показатели с подсчетом средних значений, стандартных отклонений, медианы и перцентилей (5;95) в дискретные периоды жизни (при рождении, в 1, 3, 6, 10, 14 и 17 лет). В статье приводится сравнение физического развития 173 детей, болеющих бронхиальной астмой, и 258 детей аналогичного возраста, не болеющих хроническими заболеваниями органов дыхания, составившими контрольную группу. Было установлено, что в периоде раннего детства, начиная с периода новорожденности, физическое развитие детей с бронхиальной астмой имеет особенности, отличные от контрольной группы. Ростовые показатели после 6 лет жизни вплоть до завершения периода подросткового возраста у детей с бронхиальной астмой и в контрольной группе не имеют значимых различий.

физическое развитие

дети

бронхиальная астма

1. Аксенов И.А., Райский Д.В. Дисгармоничность физического развития у детей, проживающих вблизи крупного газохимического комплекса //Астраханский медицинский журнал. – 2013. – Т. 8. – № 1. – С.20-23.

2. Андреева О.В., Гуревич К.Г., Фесюн А.Д., Одинцова В.В., Пустовалов Д.А, Оранская А.Н., Дмитриева Е.А., Окунькова Е.В. Особенности функциональных резервов здоровья учащихся общеобразовательных школ в мегаполисе // Кубанский научный медицинский вестник. – 2014. – № 3 (145). – С.10-15.

3. Арестова Н.Е., Бойцова Е.В., Голобородько М.М., Богданова А.В., Орлова Г.П. Распространенность бронхиальной астмы у детей в Санкт-Петербурге и Ленинградской области // Российский педиатрический журнал. – 2009. – № 4. – С.63.

4. Безрукова Д.А. Атопическая патология у детей, проживающих в условиях сочетанного воздействия антропогенной нагрузки и йодного дефицита: автореф. дис. … д-ра мед. наук / Безрукова Дина Анваровна. – Астрахань, 2010. – 43 с.

5. Боженов Ю.Л., Фирсова Н.В. Физическое развитие детей и его взаимосвязи с состоянием здоровья (обзор литературы) // Дальневосточный медицинский журнал. – 2001. – № 3. – С.77-79.

6. Боровкова Н.П., Ямпольская Ю.А., Федотова Т.К. Динамика физического развития новорожденных Москвы, сроков полового созревания и возраста первородящих женщин (1950-е – 2010-е гг.) // Вестник Московского университета. Серия 23: Антропология. – 2012. – №2. – С.103-110.

7. Кузьмичев Ю.Г., Богомолова Е.С., Калюжный Е.А., Шапошникова М.В., Бадеева Т.В., Киселева А.С., Михайлова С.В., Ашина М.В., Жулин Н.В., Болтачева Е.А. Информативность региональных и международных стандартов оценки длины и массы тела детей и подростков // Медицинский альманах. – 2015. – № 2(37). – С.83-86.

8. Лебедева О.В., Неврюзина Г.О., Фролова О.В. Особенности развития и состояния здоровья на первом году жизни глубоко недоношенных новорожденных // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Медицинские науки. – 2011. – № 4 (20). – С. 102–108.

9. Мизерницкий Ю.Л., Косенкова Т.В., Маринич В.В. Влияние реабилитационных технологий на качество жизни детей с бронхиальной астмой // Здоровье для всех. – 2011. – № 2. – С.3-10.

10. Минеев В.Н., Лалаева Т.М., Трофимов В.И. Бронхиальная астма и ожирение: общие механизмы // Клиническая медицина. – 2012. – Т.90. – № 4. – С.4-10.

11. Национальная программа «Бронхиальная астма у детей. Стратегия лечения и профилактика». – М.: Оригинал-макет, 2013. – 184 с.

12. Негашева М.А. Морфологическая конституция человека в юношеском периоде онтогенеза: интегральные аспекты: автореф. дис. … д-ра биол. наук / Негашева Марина Анатольевна. – М., 2008. – 48 с.

13. Овсянников Д.Ю. Бронхолегочная дисплазия у детей первых трех лет жизни: автореф. дис. … д-ра мед. наук / Овсянников Дмитрий Юрьевич. – М., 2010. – 48 с.

14. Сизова Е. Н., Мищенко Н. В., Родыгина С. Н., Тулякова О. В. Сравнение физического развития 17–18-летних девушек в 1996 и 2007 гг. // Гигиена и санитария. – 2010. – № 4. – С. 86–89.

15. Трунцова Е.С., Сагитова Г.Р., Хасьянов Э.А. Проблемы хронических бронхолегочных заболеваний у подростков // Вестник современной клинической медицины. – 2009. – Т. 2, № 3. – С. 37-39.

16. Физическое развитие детей и подростков Российской Федерации. Сб. мат-лов (Вып. VI). [Под ред. акад. РАН и РАМН А.А, Баранова, член-корр. РАМН В.Р. Кучмы]. – М.: Изд. «ПедиатрЪ», 2013. – 192с.

17. Филиппова Т.А., Верба А.С. Физическое развитие и состояние здоровья детей на рубеже дошкольного и младшего школьного возраста // Новые исследования. – 2013. – № 4. – С.145-158.

18. Черкашина И.И., Никулина С.Ю., Либердовская Е.Д., Чупахина В.А., Шарайкина Е.П., Шестовицкий В.А., Комарова М.А. Клинико-генеалогический и анализ соматометрический семей больных бронхиальной астмой // Сибирское медицинское обозрение. – 2012. – № 6(78). – С.28-33.

19. Чучалин А.Г. Достижения в лечении астмы в России в первой декаде нового тысячелетия // Consilium Medicum. Экстравыпуск. – M.: Mediamedica, 2010. – C. 11-12.

20. Шилова О.Ю. Современные тенденции физического развития в юношеском периоде онтогенеза (обзор) //Экология человека. – 2011. – № 4. – С.29-36.

21. DanubioM. E. Secular changes in human biological variables in Western Countries: an updated review and synthesis / M. E. Danubio, E. Sanna // J. of Anthropological Sciences. – 2008. – Vol. 86. – P. 91–112.

22. de Korte-deBoer D. Association of early life growth rates with childhood wheezing and overweight / D.de Korte-de Boer, Dr. M. Mommers, Dr.C. Thijs, M. Jaminon, Dr.S. Mujakovicet al. // Europ. Respir. J. Sep. 2013. 42 (Suppl 57). 2100.

23. Den Dekker H. Fetal and infant growth and childhood lung function / H. Den Dekker, S. Schipper, J. De Jongste, I. Reiss, A. Hofman, V. Jaddoe, L. Duijts // Europ. Respir. J. DOI: 10.1183/13993003.congress-2015. OA1996. Published 1 September 2015.

24. Global Initiative for Asthma. Global Strategy for Asthma Management and Prevention 2014. Available from: www.ginasthma.org. – 148 p.

25. Sonnenschein-van der Voort A. Early growth and the risk of childhood asthma: A meta-analysis of 147,000 European children / A. Sonnenschein-van der Voort, J.C. de Jongste, I. Annesi-Maesano, H. Barros, M. Basterrechea et al.// Europ. Respir. J. Sep. 2013, 42 (Suppl 57). 3498.

Бронхиальная астма – широко распространенная в детском возрасте хроническая патология дыхательных путей. В последние десятилетия отмечается рост распространенности этого заболевания, хотя благодаря введению единых критериев диагностики и лечения, структура тяжести бронхиальной астмы (БА) изменилась в сторону увеличения легких форм [9,19]. По результатам эпидемиологических исследований общая заболеваемость бронхиальной астмой среди детского населения варьирует от 5 до 15 %. Официальная статистика показывает во много раз более низкую распространенность астмы. Установление диагноза запаздывает на 4–5 лет, что связано с диагностикой заболевания по обращаемости, негативным отношением родителей к постановке диагноза, а также с недостаточным знанием врачами критериев диагностики астмы [3,4,15]. Важным направлением современных исследований бронхиальной астмы считается выявление у детей предикторов заболевания, факторов риска его тяжелого течения, а также критериев эффективности терапии. Одним из таких прогнозирующих признаков может быть физическое развитие ребенка. Некоторыми исследователями приводятся данные, что конституциональные особенности человека, в том числе антропометрические параметры, могут являться фенотипическим предиктором заболевания [18,20,21]. В отечественной и зарубежной практике принято определять нормальное физическое развитие и отклонения от него на основании двух показателей длины тела и массо-ростового индекса (ИМТ, Кетле II) [16]. Выявление отклонений от стандартных величин длины и массы тела ребенка, а также индекса Кетле II (ИМТ), характерных для каждого возрастного периода, являются самым простым и доступным практическому врачу методом для оценки ранних признаков неблагополучия в состоянии здоровья. С другой стороны, приближение к норме показателей физического развития к определенному возрастному периоду может быть вместе с другими клинико-лабораторными признаками критерием уменьшения тяжести течения хронического заболевания и эффективности проводимого лечения.

Давно доказано, что в основе этиологии, патогенеза и течения хронических заболеваний лежат патологические процессы перинатального периода. Некоторыми авторами обосновывается, что наиболее чувствительным периодом для влияния генетики и перинатальных факторов на физическое развитие является возраст с 4 до 12 лет [17]. И многие исследователи сходятся во мнении, что к окончанию периода юношества (17–18 лет) основные размеры тела достигают определенных величин, которые можно рассматривать как интегральный показатель индивидуального здоровья [5,12,14]. О высокой информативности тотальных размеров тела и ИМТ говорит включение этих показателей в информационно-аналитические системы социально-гигиенического, эколого-гигиенического мониторингов и комплексной оценки состояния здоровья детей и подростков [7].

По данным отечественной и зарубежной литературы известно, что низкая масса при рождении, как и недоношенность, ассоциированы с риском формирования бронхиальной астмы [13,23,25]. Считается, что для физического развития недоношенных детей, особенно родившихся с низкой и экстремально низкой массой тела в возрасте около 1 года, характерно отставание основных антропометрических показателей по типу гипостатуры [8]. По исследованиям отечественных авторов на протяжении последних десятилетий длина тела здоровых доношенных новорожденных обоего пола имеет тенденцию к увеличению, а масса остается стабильной, однако мальчики рождаются в среднем крупнее девочек [6].

Также известно, что избыточная масса тела и ожирение ассоциированы с одним из фенотипов бронхиальной астмы, исследования в этом направлении еще ведутся. Доказано, что абдоминальный жир является эндокринным органом, синтезирующим провоспалительные цитокины, которые могут поддерживать процесс воспаления в дыхательных путях при бронхиальной астме [22,24]. Однако о взаимосвязи изменений антропометрических показателей, ИМТ и бронхиальной астмы в различные возрастные периоды у детей известно мало. Существуют также определенные опасения, что дети с бронхиальной астмой, получающие лечение ингаляционными кортикостероидами, будут в подростковом и юношеском периоде развиты хуже здоровых сверстников, будут иметь более низкие показатели роста и, возможно, более высокие показатели массы. Имеющиеся научные данные по этому вопросу часто неоднозначны и до сих пор вызывают дискуссии среди специалистов [24]. В этой связи представляет интерес сравнение физического развития детей с бронхиальной астмой и без нее от периода рождения до периода юношества.

Цель: провести оценку динамики физического развития детей с бронхиальной астмой от рождения до 17 лет включительно, выявить особенности в сравнении с группой детей, не имеющих хронических заболеваний органов дыхания.

Методы. Исследование было проведено как лонгитудинальное проспективное и ретроспективное среди 431 ребенка, рожденного с 1996 по 2015 г., от рождения до 17 лет включительно. Было сформировано две группы детей: группа I – дети, у которых была диагностирована бронхиальная астма (173 человека, из них 110 (63,6 %) лиц мужского пола) и группа II – дети, не болеющие хроническими заболеваниями органов дыхания (258 человек, из них 154 (59,7 %) лиц мужского пола). Критериями включения в группу I были: наличие бронхиальной астмы, диагностированной на основании клинико-функциональных критериев, изложенных в Национальной программе «Бронхиальная астма у детей. Стратегия лечения и профилактика» [11]. Критериями включения в группу контроля II было отсутствие хронических заболеваний, в том числе органов дыхания, рождение в годы проведенного исследования, отсутствие применения препаратов, содержащих глюкокортикостероиды. В группе I по степени тяжести заболевания дети распределились следующим образом: с легкой степенью бронхиальной астмы – 61 (35,3 %), со средней степенью тяжести 81 (46,8 %), с тяжелой степенью бронхиальной астмы – 31 (17,9 %). В обеих группах присутствовали дети, рожденные недоношенными: в группе I – 26 детей (15,0 %), в группе II – 46 (17,8 %).

Дети группы I получали лечение в соответствии с современными клиническими рекомендациями, в зависимости от тяжести течения заболевания [11]. Базисную терапию ингаляционными кортикостероидами (ИГКС), комбинированными препаратами – ИГКС с длительно действующими β2-агонистами (ИГКС+ДДБА) получали 123 (71,1 %) человека с момента постановки диагноза со средней продолжительностью лечения 6,9±4,71 года. Не получали базисную терапию 37 (21,4 %) детей в связи с хорошим контролем бронхиальной астмы при легкой степени тяжести заболевания.

Антропометрия проводилась по стандартной методике с помощью весов и ростомера. Построением индивидуальных траекторий (массы и длины тела, ИМТ) исследовали антропометрические показатели в дискретные периоды жизни (при рождении, в 1, 3, 6, 10, 14 и 17 лет). Статистическая обработка материала осуществлялась с помощью пакета прикладных программ «Statistica7.0» с расчетом средних значений (М), стандартных отклонений (Std), медианы и 5-го; 95-го перцентилей (Me(5;95)). Для расчета показателей и оценки достоверности использовали метод Манна – Уитни (Mann – Whitney U-test). Различия считали достоверными при р<0,05.

Результаты исследования и обсуждение

При рождении гестационный возраст в группе I (дети с БА) и II (контрольной группе) достоверно не различался (р>0,05) и составил Me(5;95) в неделях соответственно – группа I:38,0(35,0;40,0), группа II 39,0(33,0;40,0). Однако масса и длина тела, ИМТдетей с БА при рождении имели достоверно большую величину в сравнении с контролем (табл. 1).

Таблица 1

Антропометрические показатели детей с бронхиальной астмой в сравнении с контрольной группой в периоде раннего детства

Нами было установлено, что дети, у которых в последующем сформировалась бронхиальная астма, были достоверно крупнее детей из контрольной группы, по массе и росту не только в периоде новорожденности. Эти различия сохранялись в 1 год и 3 года до окончания периода раннего детства. Также выявлено, что у мальчиков из I группы при рождении и в 1 год отмечались значимо большие показатели массы и роста, чем у детей группы II (табл. 2).

Таблица 2

Антропометрические показатели детей с бронхиальной астмой в сравнении с контрольной группой раздельно по полу в периоде раннего детства

Выявленные различия антропометрических показателей в раннем возрасте, возможно, объясняются тем, что повышенная масса младенца при рождении по отношению к гестационному возрасту плода и ИМТ при рождении связаны с уровнем некоторых биологически активных веществ в пуповинной крови, имеющих непосредственное отношение к жировой ткани, например, повышением лептина и снижением адипонектина (Weyermann M., Beermann C., Brenner H., Rothenbacher D., 2006).

Отечественные ученые, исследуя уровень лептина в крови, выявили, что у взрослых с аллергическим фенотипом бронхиальной астмы наблюдается высокий уровень лептина в крови и достоверная корреляционная связь с эпидермальной и лекарственной сенсибилизацией при ИМТ выше 25кг/м² и более [10]. В педиатрической практике эти связи пока не имеют строгих доказательств.

Мы предполагаем, что опережение детьми из группы I (с бронхиальной астмой) по антропометрическим параметрам детей группы II в возрасте одного и трех лет, скорее всего, не связано с получением детьми базисной терапии, так как средний возраст постановки диагноза составил 4,8±2,77(лет), и соответственно возраст начала лечения астмы у большинства детей находился за рамками трех лет.

С 6 лет и до окончания периода юношества (17 лет) различия между группами в антропометрических показателях были не значимы (табл. 3).

Таблица 3

Антропометрические показатели детей с бронхиальной астмой в сравнении с контрольной группой в период от 6 до 17 лет включительно

В представленной таблице 3 обращало на себя внимание увеличение всех показателей в возрастном периоде 10 лет, хотя достоверных отличий у группы I в целом с контрольной группой получено не было. Однако при раздельном вычислении антропометрических параметров с учетом пола ребенка выявлено повышение массы тела у девочек в возрасте 10 лет в группе I и его достоверное отличие от группы II, соответственно (M±Std)40,56±13,57 и 32,99±9,53(р<0,05). Рост и ИМТ в этом возрасте также были несколько выше у девочек с БА, хотя значимых различий получено не было (р>0,05). В возрасте 14 и 17 лет антропометрические показатели у лиц мужского и женского пола с БА значимо не отличались от контроля (р>0,05).

По современной классификации ВОЗ относит к подросткам детей, начиная с 10 летнего возраста. У девушек начало пубертатного периода приходится в среднем на возраст 10–12 лет, что примерно на 3–4 года раньше, чем у юношей. Интересно, что пубертатный период, как и ранний возраст (от 0 до 1,5 лет), входят в периоды детства, когда наиболее часто возникает ожирение. Результаты некоторых исследований биоимпедансным методом подтверждают, что в 7–13 лет среди девочек отмечается увеличение количества лиц с избыточной массой тела и повышенным ИМТ, что связано с разнообразными гормональными нарушениями пубертатного периода [2]. Исследователи указывают на увеличение секреции пролактина, адренокортикотропного гормона, кортизола, гормона роста и других, что в сочетании с физиологической резистентностью к инсулину в этом возрасте может способствовать накоплению жировой ткани, синтезирующей вещества, регулирующие жировой и углеводный обмен. В этот период влияние некоторых факторов – алиментарных, малоподвижного образа жизни, медикаментозная терапия глюкокортикостероидами, может быть стимулом к избыточному накоплению жировой ткани.

При детальном исследовании подгруппы девочек с бронхиальной астмой, достигших 10 летнего возраста, получены данные, что у двух третей из них (63,2 %), имелась бронхиальная астма тяжелой степени и среднетяжелой степени в равной пропорции. Дозировки и продолжительность лечения ИГКС/ИГКС+ДДБА не отличалась от общей характеристики группы и составила 5,11±2,6 года (р>0,05). В этой подгруппе выявлена тенденция к резкой дисгармоничности физического развития в большей степени за счет избытка массы. Так, по росту более чем у трети девочек (36,8 %) и по массе тела более чем у половины (57,9 %) – имелось высокое и крайне высокое физическое развитие (более 90-гоцентиля, Мазурин А.В., Воронцов И.М., 2001), 15,8 % как по росту, так и по массе – имели крайне низкое физическое развитие (менее 3 центилей), и только 26,3 % – средние для этого возраста показатели массы. Исследователи региональных изменений физического развития указывают, что дисгармоничность процессов физического развития детей Астраханской области характеризовалась тенденцией к увеличению длины тела и одновременному снижению их массы во всех возрастах [1]. В контрольной группе II среди десятилетних девочек такая тенденция присутствовала – количество девочек с низкими и крайне низкими показателями массы составило 30,0 %, в то время как высоких и крайне высоких показателей физического развития было в два раза меньше (15,0 %). Достоверные отличия между группами I и II в 10-летнем возрасте получены только по массе тела (р<0,05).

Таким образом, на дисгармоничность физического развития преимущественно за счет избытка массы тела у девочек в начале пубертатного периода может оказывать влияние лечение ИГКС, хотя уточнение взаимосвязи данного фактора в этом возрасте с антропометрическими показателями требует дальнейших исследований.

Выводы. 1. Дети, у которых была диагностирована бронхиальная астма, в периоде новорожденности имели достоверно большие антропометрические параметры (массу тела, длину тела и ИМТ), чем дети, не болеющие впоследствии хроническими заболеваниями бронхолегочной системы. Вероятно, повышение антропометрических параметров в периоде новорожденности у детей, в последующем сформировавших бронхиальную астму, связаны с содержанием некоторых биологически активных веществ (лептин, адипокины) в крови младенца к моменту рождения, что требует дальнейших исследований. 2. Дети с бронхиальной астмой по антропометрическим параметрам опережали детей группы контроля в раннем детском возрасте (1 и 3 года). 3. Отмечается достоверное увеличение массы тела у лиц женского пола к началу пубертатного периода (10 годам) в сравнении с лицами мужского пола и контрольной группой. 4. К возрасту 17 лет включительно дети с бронхиальной астмой не отличаются от здоровых подростков по массе и росту, вне зависимости от стажа бронхиальной астмы.

Библиографическая ссылка

Трунцова Е.С. ДИНАМИКА РОСТА И ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ДЕТЕЙ С БРОНХИАЛЬНОЙ АСТМОЙ // Современные проблемы науки и образования. – 2016. – № 4.;
URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=24890 (дата обращения: 27.05.2021).

Предлагаем вашему вниманию журналы, издающиеся в издательстве «Академия Естествознания»

(Высокий импакт-фактор РИНЦ, тематика журналов охватывает все научные направления)

ОСОБЕННОСТИ ОСНОВНЫХ ПОКАЗАТЕЛЕЙ ФИЗИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ ПОДРОСТКОВ В ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ | Деев

1. Ho T.F., Yip W.C., Tay J.S., Rajan U. Social class distribution of obese Chinese children // J. Singapore Paediatr. Soc. 1991. V. 33. P. 55–58.

2. Ji C.Y., Cheng T.O. Prevalence and geographic distribution of childhood obesity in China in 2005 // Int. J. Cardiol. 2008. V. 131 (1). P. 1–8.

3. Black R.E., Victora C.G., Walker S.P., Bhutta Z.A., Christian P., de Onis M., Ezzati M., Grantham-McGregor S., Katz J., Martorell R., Uauy R. Maternal and child undernutrition and overweight in low-income and middle-income countries // Lancet. 2013. V. 382. P. 427–451.

4. Ergo A., Gwatkin D.R., Shekar M. What difference do the new WHO child growth standards make for the prevalence and socioeconomic distribution of undernutrition? // Food. Nutr. Bull. 2009. V. 30 (1). P. 3–15.

5. Marriott B.P., White A., Hadden L., Davies J.C., Walling-ford J.C. World Health Organization (WHO) infant and young child feeding indicators: associations with growth

6. measures in 14 low-income countries // Matern. Child. Nutr. 2012. V. 8 (3). P. 354–370.

7. McDonald C.M., Olofin I ., Flaxman S., Fawzi W.W., Spiegelman D., Caulfield L.E., Black R.E., Ezzati M., Danaei G. The effect of multiple anthropometric deficits on child mortality: meta-analysis of individual data in 10 prospective studies from developing countries // Am. J. Clin. Nutr. 2013. V. 97 (4). P. 896–901.

8. Wells J.C. Obesity as malnutrition: the role of capitalism in the obesity global epidemic // Am. J. Hum. Biol. 2012. V. 24 (3). P. 261–276.

9. Delisle H.F., Receveur O., Agueh V., Nishida C. Pilot project of the Nutrition-Friendly School Initiative (NFSI) in Ouagadougou, Burkina Faso and Cotonou, Benin, in West Africa // Glob. Health. Promot. 2013. V. 20 (1). P. 39–49.

10. Tanumihardjo S.A., Anderson C., Kaufer-Horwitz M., Bode L., Emenaker N.J., Haqq A.M., Satia J.A., Silver H.J., Stadler D.D. Poverty, obesity, and malnutrition: an international perspective recognizing the paradox // J. Am. Diet. Assoc. 2007. V. 107 (11), P. 1966–1972.

11. Park M.H., Falconer C., Viner R.M., Kinra S. The impact of childhood obesity on morbidity and mortality in adult-hood: a systematic review // Obes. Rev. 2012. V. 13 (11). P. 985–1000.

12. Reilly J.J., Kelly J. Long-term impact of overweight and obesity in childhood and adolescence on morbidity and premature mortality in adulthood: systematic review // Int. J. Obes. 2011. V. 35 (7). P. 891–898.

13. 12. Bovet P., Kizirian N., Madeleine G., Blossner M., Chiolero A. Prevalence of thinness in children and adolescents in the Seychelles: comparison of two international growth references // Nutr. J. 2011. V. 10. P. 65.

14. Craig E., Reilly J., Bland R. Body fatness or anthropometry for assessment of unhealthy weight status? Comparison between methods in South African children and adolescents // Public. Health. Nutr. 2013. V. 16 (11). P. 2005–2013.

15. Dabone C., Delisle H.F., Receveur O. Poor nutritional status of schoolchildren in urban and peri-urban areas of Ouagadougou (Burkina Faso) // Nutr. J. 2011. V. 10. P. 34.

16. Muller O., Krawinkel M. Malnutrition and health in developing countries // CMAJ. 2005. V. 173 (3). P. 279–286.

17. Gillespie S., Haddad L., Mannar V., Menon P., Nisbett N. The politics of reducing malnutrition: building commitment and accelerating progress // Lancet. 2013. V. 382 (9891). P. 552–569.

18. Wang Y., Monteiro C., Popkin B.M. Trends of obesity and underweight in older children and adolescents in the United States, Brazil, China, and Russia // Am. J. Clin. Nutr. 2002. Jun. V. 75, № 6. P. 971.

19. Gohlke B., Woelfle J. Growth and puberty in German children: is there still a positive secular trend? // Dtsch. Arztebl. Int. 2009. Jun. V. 106, № 23. P. 377.

20. Simsek F., Ulukol B., Gulnar S.B. The secular trends in height and weight of Turkish school children during 1993–2003 // Child. Care Health Dev. 2005. Jul. V. 31, № 4, P. 441.

21. Padez C. Secular trend in stature in the Portuguese population (1904–2000) // Ann. Hum. Biol. 2003. May–Jun. V. 30, № 3, P. 262.

22. De Onis M., Onyango A.W., Borghi E., Siyam A., Nishida C., Siekmann J. Development of a WHO growth reference for school-aged children and adolescents // Bull. World Health Organ. 2007. Sep. V. 85, № 9. P. 660.

23. Adesina A.F., Peterside O., Anochie I., Akani N.A. Weight status of adolescents in secondary schools in port Harcourt using Body Mass Index (BMI) // Ital. J. Pediatr. 2012. V. 38. P. 31.

24. Геппе Н.А., Подчерняева Н.С. Пропедевтика детских болезней Учебник для студенток медицинских вузов. М.: ГЭОТАР-Медия, 2008. 464 с.

25. Воронцов И.М., Мазурин А.В. Пропедевтика детских болезней: учеб. для студентов мед. вузов. 3-е изд., доп. и перераб. СПб.: Фолиант, 2009. 1008 с.

Оценка физического развития и питания детей в возрасте 1–3 лет, проживающих в г. Москве | Гусева

1. Баранов A. A., Щеплягина Л. А. Фундаментальные и прикладные исследования по проблемам роста и развития детей и подростков. РПЖ. 2000; 5: 5–12.

2. Чижова Ж. Г. Физическое и нервно-психическое развитие детей первого года жизни, рожденных матерями юного и зрелого возраста. Автореф. дис. … канд. биол. наук: 03.00.13. Москва. 2007. 208 с.

3. de Onis M., Garza C., Onyango A.W., Martorell R., editors. WHO Child Growth Standards. Acta Paediatrica Suppl. 2006; 450: 1–101.

4. Захарова И. Н., Мачнева Е. Б. Влияние микронутриентов на когнитивное развитие детей. Педиатрия. Приложение к журналу «МедиаМедика». 2014; 2: 16–20.

5. Aaltonen J. Early nutritional determinants in cardiometabolic programming. A prospective randomized controlled dietary intervention study. Department of Pediatrics and Functional Foods Forum, University of Turku, Finland. Annales Universitatis Turkuensis. T. 944. Medica — Odontotologica. Turku. 2010. ISSN 0355–9483.

6. Плоскирева А. А., Николаева С. В. Роль обогащенных продуктов питания в формировании здоровья детей. Педиатрия. 2011; 91 (6): 59–63.

7. Руководство по амбулаторно-поликлинической педиатрии. Под ред. А. А. Баранова. 2-е изд., испр. и доп. М.: ГЭОТАР-Медиа. 2009. 592 с.

8. Waterlo J. C., Buzina R., Keller W., Lane J. M., Nichaman M. Z. and Tan ner J. M. The presentation and use of height and weight data for comparing nutritional status of groups of children under the age of 10 years. Bulletin of the World Health Organization. 1977; 55: 489–498.

9. Кормление и питание грудных детей и детей раннего возраста. Методические рекомендации для Европейского региона ВОЗ с особым акцентом на республики бывшего Советского Союза. Всемирная организация здравоохранения. 2003. 280 с.

10. Профилактическая педиатрия: Руководство для врачей. Под ред. А. А. Баранова, Л. С. Намазовой-Барановой. М.: ПедиатрЪ. 2015. 744 с.

11. Булатова Е. М., Богданова Н. М., Волкова И. С., Пеньков Д. Г. Физическое развитие и состояние питания детей раннего возраста, находящихся в учреждениях закрытого типа. Медицинский совет. 2012; 6: 64–68.

12. Специализированные продукты питания для детей с различной патологией. Каталог под ред. Т. Э. Боровик, К. С. Ладодо, В. А. Скворцовой. М. 2012. 184 с.

13. Химический состав и энергетическая ценность пищевых продуктов. 6-е изд. Справочник под ред. Макканса и Уидсона. Пер. с англ. СПб.: Профессия. 2006. 416 с.

14. Технологическая инструкция по производству кулинарной продукции для питания детей и подростков школьного возраста в организованных коллективах. Московский фонд содействия санитарно-эпидемиологическому благополучию населения. М. 2006.

15. Руководство по социальной педиатрии. Под ред. В. Г. Дьяченко. Хабаровск: Издательство ГОУ ВПО ДГМУ. 2010.

16. Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации, МР 2.3.1.2432-08, утверждены 18.12.2008.

Результаты исследования антропометрических показателей детей школьного возраста и родителей | Пряничникова

1. Намазова-Баранова Л.С., Елецкая К.А., Кайтукова Е.В. и др. Оценка физического развития детей среднего и старшего школьного возраста: анализ результатов одномоментного исследования // Педиатрическая фармакология. 2018. № 15 (4). С. 333-342. DOI: 10.15690/pf.v15i4.1948

2. Ходжиева М.В., Скворцова В.А., Боровик Т.Э. и др. Современные взгляды на развитие избыточной массы тела и ожирения у детей. Часть I // Педиатрическая фармакология. 2015. Т. 12 (5). С. 573-579. DOI: 10.15690/pf.v12i5.1460

3. Александров А.А., Петеркова В.А., Васюкова О.В. и др. Рекомендации по диагностике, лечению и профилактике ожирения у детей и подростков. М.: Практика. 2015. 135 с. DOI: 10.13140/RG.2.1.1842.0084

4. Красноперова О.И., Смирнова Е.Н., Чистоусова Г.В. и др. Факторы, способствующие формированию ожирения у детей и подростков // Ожирение и метаболизм. 2013. Т. 10. № 1. С. 18-21.

5. Вербовой А.Ф., Долгих Ю.А., Митрошина Е.В. Некоторые аспекты патогенеза пубертатного ожирения // Практическая медицина. 2014. № 9. С. 42-46.

6. Баттакова Ж.Е., Абдрахманова Ш.З., Акимбаева А.А. и др. Изучение факторов школьной среды, влияющей на повышение физической активности в исследовании распространенности избыточной массы тела и ожирения среди детей в Республике Казахстан // The Unity of Science: International Scientific Periodical Journal. 2016. № 4. С. 114-117.

7. Никитюк Д.Б. Антропонутрициология как новое научное направление // Журнал анатомии и гистопатологии. 2018. № 7 (4). С. 9-19. DOI:10.18499/2225-7357-2018-7-4-9-19

8. Мыльникова И.В., Ефимова Н.В., Ткачук Е.А. Особенности физического развития городских и сельских школьников Иркутской области // Гигиена и санитария. 2018. № 97 (10). С. 957-961. DOI:10.18821/0016-9900-2018-97-10-957-961

9. Кирилова И.А., Осипова Е.В. Особенности физического развития детской популяции г. Иркутска // Acta Biomedica Scientifica. 2016. Т. 1. № 5 (111). С. 195-197.

10. Кочкорова Ф.А., Атамбаева Р.М., Китарова Г.С. Физическое развитие школьников, проживающих в южных регионах Кыргызской Республики: одномоментное исследование // Педиатрическая фармакология. 2018. № 4. С. 310-317.

11. Пермякова Е.Ю. Перцентильные стандарты индекса массы тела московских детей и подростков на фоне данных ВОЗ. Часть I // Вестник Московского университета. Серия 23. Антропология. 2018. № 1. С. 65-72.

12. Баранов А.А., Намазова-Баранова Л.С., Терлецкая Р.Н. и др. Результаты профилактических медицинских осмотров несовершеннолетних в Российской Федерации // Российский педиатрический журнал. 2016. Т. 19. № 5. С. 287-293.

13. Копейкина Н.А. Проблемы сохранения здоровья школьников // Проблемы развития территории. 2012. Т. 60. № 4. С. 44-52.

14. Мальков О.А., Асланханов М.А. Анализ антропометрических и функциональных показателей детей 7-12 лет, жителей г. Сургута // Здоровье населения и среда обитания. 2019. № 3 (312). С. 11 — 15.

15. Дорофеев С.Б., Бабенко А.И. Национальные стратегии формирования здорового образа жизни населения // Здравоохранение Российской Федерации. 2015. Т. 59. № 6. С. 44-47.

16. Вилков В.Г., Шальнова С.А., Деев А.Д. и др. Тренды ожирения в популяциях Российской Федерации и Соединенных Штатов Америки. Тридцатилетняя динамика // Кардиоваскулярная терапия и профилактика. 2018. Т. 17. № 4. С. 67-72.

17. Park M.H., Falconer C., Viner R.M., et al. The impact of childhood obesity on morbidity and mortality in adulthood: a systematic review. Obes Rev. 2012; 13(11):985-1000. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1467-789X.2012.01015.x

18. Wang Y., Monteiro C., Popkin B.M. Trends of obesity and underweight in older children and adolescents in the United States, Brazil, China, and Russia. Am J Clin Nutr. 2002; 75(6):971-977. DOI: https://doi.org/10.1093/ajcn/75.6.971

19. Albataineh S.R., Badran E.F., Tayyem R.F. Dietary factors and their association with childhood obesity in the Middle East: A systematic review. Nutr Health. 2019; 25(1):53-60. DOI: https://doi.org/10.1177/0260106018803243

Антропометрические показатели ожирения, связанные с кардиометаболическим риском у португальских детей и подростков

Основные моменты

•

Индекс массы тела и кожная складка улучшили прогноз кардиометаболического риска.

•

Индекс массы тела является лучшим индикатором кардиометаболических факторов риска.

•

Антропометрические индикаторы — это экономически эффективный скрининг на избыточный вес / ожирение.

Реферат

Целью этого исследования было определить связь между кардиометаболическим риском с индексом массы тела и кожной складкой независимо или в сочетании в молодости. Это перекрестное исследование включало удобную выборку из 450 детей и подростков (255 девочек) в возрасте от 10 до 18 лет. Были измерены показатели состава тела и завершена гемодинамическая оценка. Связь между индексом массы тела и / или суммой кожных складок и кардиометаболическим риском (z-оценка суммы триглицеридов / холестерина липопротеинов высокой плотности, окружности талии и среднего кровяного давления) рассчитывалась с использованием обобщенной линейной регрессии моделей.Результаты показали, что молодые люди, классифицированные как полные или страдающие ожирением, с самыми высокими показателями кожной складки, имели наиболее сильную связь с кардиометаболическим риском (<бета>: 2,60; IC 95%: 2,25–3,0) по сравнению с теми, у кого была нормальная толщина кожной складки (<бета>: 1,78; IC 95%: 1,30–2,20). Индекс массы тела был наиболее сильно связан с кардиометаболическим риском (<бета>: 1,78; IC 95%: 1,3–2,2) по сравнению с толщиной кожной складки, которая была связана в меньшей степени (<бета>: 0.41; IC 95%: 0,34–0,49). Результаты этого поперечного исследования показывают, что индекс массы тела в большей степени связан с кардиометаболическим риском, чем толщина кожной складки. Однако, когда эти два показателя избыточной массы тела / ожирения объединяются, прогнозирование кардиометаболического риска еще больше улучшается. Поэтому важно, чтобы специалисты общественного здравоохранения учитывали как индекс массы тела, так и сумму кожных складок, чтобы лучше предсказать кардиометаболический риск у молодых людей с избыточным весом и ожирением. Последствия для будущих исследований включают использование лонгитюдных планов и включение детей из других расовых / этнических групп.

Сокращения

HDL-C

холестерин липопротеинов высокой плотности

LDL-C

холестерин липопротеидов низкой плотности

SBP

систолическое артериальное давление

DBP

диастолическое артериальное давление

MAP

среднее артериальное давление

WHtR 9-

отношение высоты талии к

Ключевые слова

Здоровье

Индекс массы тела

Skinfold

Молодые люди

Рекомендуемые статьи Цитирующие статьи (0)

Просмотреть аннотацию

© 2017 Издано Elsevier Inc.

Рекомендуемые статьи

Ссылки на статьи

Программа DHS — Чувствительность антропометрических оценок к ошибкам измерения роста, веса и возраста детей до пяти лет в обследованиях населения (английский)

Печатная копия недоступна для заказа.

Аннотация:

Показатели роста к возрасту (HAZ), веса к возрасту (WAZ) и веса к росту (WHZ) для детей в возрасте до 5 лет основаны на преобразовании роста, веса и возраста в три пары двумерных величин. отношения.В преобразовании ВОЗ 2006 г. используются формулы для описания парных отношений и коэффициентов, оцененных в популяции здоровых, хорошо питающихся детей из шести мест по всему миру. Z-баллы в этой контрольной популяции обычно распределяются со средним 0 и стандартным отклонением 1. Хвосты Z-распределений обеспечивают широко используемые оценки процентной доли детей в популяции с задержкой роста, недостаточным весом, избыточным весом или истощением.
Для оценки распространенности этих результатов многие обследования домашних хозяйств, проводимые Программой демографических и медицинских обследований (DHS) и программой множественных кластерных обследований (MICS), включают измерения роста и веса.Возраст ребенка важен для многих показателей, и его всегда получают, даже в обследованиях без антропометрии. Недавние исследования подчеркнули необходимость обучения и надзора за полевыми работниками, измеряющими рост и вес. Тем не менее ошибки измерения все же случаются, особенно по высоте. Во многих странах даты рождения детей и их точный возраст, измеряемый в днях, часто неточны.
Чрезмерный разброс Z-баллов — важный индикатор ошибки измерения. Когда стандартные отклонения слишком велики, сложно определить источник или величину ошибки измерения.Истинные значения стандартных отклонений неизвестны и вряд ли будут равны 1. Каждое измерение влияет на два Z-балла. Влияние ошибки зависит от того, находится ли ввод в числителе или знаменателе Z-балла.
В этом отчете описывается потенциальное влияние ошибки измерения на Z-баллы в более широком контексте изучения чувствительности средних значений и стандартных отклонений Z-баллов, а также оценок четырех проблемных исходов к указанным смещениям во входных данных.В иллюстративных целях используются два исследования DHS с разными профилями питания и доказательствами хорошего качества данных: исследования в Перу 2012 года и Непале 2016 года. Мы использовали три стратегии: анализ, макромоделирование и микромоделирование. При аналитическом подходе формулы и коэффициенты используются для расчета Z-баллов для пар гипотетических детей, которые различаются на определенную величину роста, веса или возраста. Количества были произвольно установлены на максимальную разницу в 5 см роста, 2 кг веса и 90-дневный возраст, потому что они составляют примерно 5% от полного диапазона роста, веса и возраста, соответственно.Подход макромоделирования описывает чувствительность процента детей с задержкой роста к изменениям среднего и стандартного отклонения ЗТВ. Эти результаты распространяются на чувствительность других исходов к среднему значению и стандартному отклонению соответствующего Z-балла. Микромоделирование используется для описания влияния случайных и нормально распределенных двунаправленных смещений роста, веса и возраста на средние значения и стандартные отклонения Z-баллов и распространенность проблемных исходов.Мы также описываем, как неоднородность населения имеет тенденцию к увеличению стандартных отклонений и не всегда должна интерпретироваться как свидетельство ошибки измерения, и обсуждаем потенциальную роль систематической ошибки или систематической ошибки при измерении роста, веса и возраста.

Результат № 2 для здоровья: Антропометрия, Анализ справедливости в отношении здоровья: Результат № 2: Антропометрия

% PDF-1.6
%
121 0 объект
>
эндобдж
109 0 объект
>
эндобдж
151 0 объект
> поток
2007-11-20Т20: 24: 51.000-05: 00InDesign: фильтр pictwpstops 1.02007-11-20T20: 24: 51.000-05: 002007-10-05T13: 09: 38.000-04: 004475214acd46f6a149ee74416174188bb8c2840518jgallagher2015-04-11T13: 12: 15.950-04: 00Atillercrobat 6.0 Macintosh2112543null; ноль; Анализ справедливости в отношении здоровья: Результат № 2: Антропометрия Acrobat Distiller 6.0.1 для Macintoshuid: c7557d94-7365-11dc-8efa-000a95ec5df2uuid: c7556815-7365-11dc-8efa-000a95ec5df214-08.000: 12-04-20: 12-04-000: 12-04-000: 12-04-20: 12-04-000: 12-04-2010

конечный поток
эндобдж
103 0 объект
>
эндобдж
105 0 объект
>
эндобдж
106 0 объект
>
эндобдж
107 0 объект
>
эндобдж
38 0 объект
>
эндобдж
41 0 объект
>
эндобдж
44 0 объект
>
эндобдж
57 0 объект
>
эндобдж
66 0 объект
>
эндобдж
71 0 объект
>
эндобдж
78 0 объект
>
эндобдж
81 0 объект
>
эндобдж
83 0 объект
> поток
HWn ~ # ,? ~ + -r) po $ 7gg] 2h {N: U3 | z Ի / VYuv (_QfKI]
ϭ0`

t ‘~ 2G ~ hÊmNy:?] ~
НПТВ 52

м) 4Ve = 9x7GM1F
, «dbO # ܊ ~ wŏ> 7l /
8} # Ź} Q) BTfpp? C ߍ P% Ax3 & 쮉 zB6iӜV ^ T
ޓީ `JI # Ibbʥ [݁ G ޏ! D% | # ~ ̈VN] ~) Uʾso9> «I» +, wGrƊAhb; jw @ U +.{H $ zΏvAH n% Uk — THNJ] * 8! V]%] q ؋ X ؔ p’NqBr {pGma ~ 6 䟮 5 / r2% Xm1E / & _gR> + v # UIDJa, J_u @ e * 9TSY6> fgˏ0G9J

mHcd ~ RY [5N # brI

GV ~ S, Ԝx`hnh’j R j, jK% RUc ~ (700PRIp = S # u8hZ $ ی D ~ t6ip (3 $ ~ q.!

Сравнение качества антропометрических данных у детей в возрасте 6-23 и 24-59 месяцев) : уроки репрезентативных опросов населения в гуманитарных условиях

Данные для этого анализа представляли собой однослойные, поперечные, репрезентативные антропометрические обследования населения, обычно проводимые на уровне района, подрайона или лагеря беженцев (называемые «мелкомасштабными обследованиями»). ”) Предоставлено Управлением Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) и организацией Action Contre la Faim (ACF).В период с 2011 по 2018 годы проводились опросы, в ходе которых измерялись возраст, пол, вес, рост и MUAC у детей в возрасте 6–59 месяцев с использованием стандартных процедур и анкет, разработанных на основе стандартного шаблона [7, 10]. Планы выборки обследований были двухэтапными, кластерными, исчерпывающими или простыми случайными. Рассчитывались z-значения массы тела к росту (WHZ), массы тела к возрасту (WAZ), роста к возрасту (HAZ), MUAC к возрасту (MUACZ) и ИМТ к возрасту (BMIZ). для всех детей, использующих макрос ВОЗ SAS, в котором применяются стандарты роста ВОЗ 2006 г. [11].

Опросы включались, если они измеряли минимальный набор антропометрических показателей: пол, возраст, рост и вес. Измерение MUAC не требовалось для включения. Опросы с размером выборки менее 200 человек были исключены из-за опасений относительно адекватной точности; опросы с участием менее 200 человек будут иметь точность более 30% от оценочной распространенности острого недоедания в мире, как это было предложено Prudhon et al., для обследований с диапазонами распространенности, наблюдаемыми в нашем наборе данных [12].Опросы с участием более 1200 человек были исключены из-за интереса к мелкомасштабным чрезвычайным обследованиям. Кластерные обследования с менее чем 25 кластерами или те, у которых отсутствует переменная идентификации кластера для более чем 20% детей, включенных в выборку, также были исключены из анализа. Кроме того, был исключен опрос с неправдоподобным соотношением мужчин и женщин (> 125: 1). Чтобы исключить опросы с исключительно низким качеством антропометрических данных или где можно предположить манипулирование данными, мы исключили из аналитических обзоров, где SD для WHZ, WAZ, HAZ или BMIZ находился за пределами следующих эмпирически определенных пороговых значений: больше 1.8 или ниже 0,8; или SD для MUACZ больше 1,8 и меньше 0,7. Эти пороговые значения соответствуют примерно 1-му и 99-му процентилям распределений в нашем наборе данных. Наконец, опросы, в которых у более 20% детей отсутствовали измерения MUAC, были исключены из анализа MUACZ, но оставлены для анализа других показателей.

В опросах, оставленных для анализа, дети исключались, если дочерняя запись была точной копией другой записи для всех переменных, включая переменные-идентификаторы.Дети с отсутствующими данными о поле, весе, росте или MUAC были исключены по индикатору, так что ребенок с отсутствующим весом будет исключен из WHZ, но не из расчетов MUACZ. Наблюдения с отклонениями («отмеченные значения») исключались из обследования, если z-оценка ребенка выходила за пределы гибкого диапазона исключения +/– 4 z-значений из наблюдаемого среднего значения выборки обследования, как описано ВОЗ [1]. Эти выбросы также были исключены по индикатору.

Были рассчитаны стандартные меры качества данных на уровне опроса: стандартное отклонение, процент отмеченных детей, асимметрия, избыточный эксцесс и нормальность распределения (с использованием критерия Шапиро-Уилка) для всех пяти антропометрических показателей (WHZ, WAZ, HAZ, MUACZ и BMIZ).Балл предпочтения цифр был рассчитан для веса, роста, MUAC и возрастной категории с применением процедуры MONICA, так что нулевое значение указывает на равномерное распределение, а значения увеличиваются с большим дисбалансом [13]. Цифровое предпочтение для возраста было рассчитано на основе данных, полученных в результате объединения в интервалы, таким образом, чтобы возраст в месяцах был разделен на группы по шесть месяцев с учетом ожидаемой структуры кучи, при которой возраст округлялся до ближайшего полутора лет. Все эти вычисленные переменные уровня обследования были произведены для всей выборки (например,г., все дети 6–59 мес.), а также отдельно для двух возрастных категорий детей: 6–23 мес. и 24–59 мес.

Сначала мы оценили качество определения возраста и измеренные антропометрические переменные (вес, рост и MUAC). Для каждой переменной мы рассчитали медианы баллов предпочтения цифр (DP) на уровне опроса для всей выборки и отдельно для детей младшего и старшего возраста. Мы проверили медианную разницу между младшими и старшими возрастными группами с помощью непараметрических тестов.Корреляции Спирмена были рассчитаны для изучения корреляции между DP младших и старших возрастных групп. Рассчитывались проценты опросов, в которых у детей младшего возраста были лучшие (более низкие) баллы DP. Был проведен окончательный анализ, чтобы выяснить, как определение возраста влияет на качество. Для этого анализа были оценены объединенные данные (без учета уровня опроса). Дети были классифицированы по дате рождения (DOB) или предполагаемому возрасту в месяцах, и баллы DP для возрастной категории были рассчитаны для детей с зарегистрированным DOB по сравнению с детьми без регистрации дня рождения.Мы также сообщаем средний процент отсутствующих данных для веса, роста, MUAC и точного дня рождения, в целом и по возрастным группам.

Чтобы проверить, различались ли значимые различия в качестве данных для детей младшего и старшего возраста, мы представляем среднее значение оценок на уровне обследования всех непрерывных показателей качества данных, упомянутых выше, для выборки в целом, а также для детей 6–23 месяцев и для детей. 24–59 месяцев. Для непрерывных измерений качества данных мы рассчитали среднее значение разницы средних между детьми младшего и старшего возраста в рамках каждого опроса и проверили, были ли эти различия значимыми, с помощью парного t-критерия.Корреляции Пирсона были рассчитаны для описания корреляций между парными значениями из двух возрастных групп. Мы рассчитали процент обследований, в которых у детей младшего возраста было лучшее качество (т.е. более низкий SD, более низкий процент отмеченных детей, абсолютное значение асимметрии и избыточный эксцесс ближе к нулю). Эти анализы проводились по каждому из пяти антропометрических показателей. Кроме того, мы определили пороги асимметрии как +/- 0,5 и избыточный эксцесс как +/- 1 [2]. Как для асимметрии, так и для избыточного эксцесса мы рассчитали процент опросов за пределами этих пороговых значений для всех детей, а также для младших и старших возрастных групп, указав процент тех, которые были отрицательными, и тех, которые были положительными.Наконец, мы подсчитали процент опросов, которые были ненормальными, как определено с помощью p -значение <0,05 теста Шапиро-Уилка для всех детей младшего и старшего возраста, а также разницу этой пропорции между младшими и старшими группами.

Чтобы оценить, зависит ли разница в стандартном отклонении при сравнении детей младшего и старшего возраста от качества определения возраста, мы разбили опросы на категории на основе процента детей в данном опросе с точной записью даты рождения.Для этого анализа мы разделили опросы на те, в которых зарегистрировано более 90% детей с DOB, от 10 до 90% детей с зарегистрированным DOB и менее 10% детей с зарегистрированным DOB. Мы повторили SD-анализ, как и раньше, для этих трех категорий.

Это исследование было определено экспертным советом Центров по контролю и профилактике заболеваний как исследование на людях, поскольку оно повлекло за собой вторичный анализ регулярно собираемых программных данных.Никакие индивидуальные идентификаторы не были включены в набор данных, использованный для анализа. Данные были агрегированы, проанализированы и визуализированы с использованием SAS версии 9.4 и RStudio [14, 15].

Международный журнал питания — Паб открытого доступа

Измерение веса и роста ребенка или веса и длины младенца относительно легко и недорого в условиях клиники, не требует сложных инструментов или обширного обучения персонала. В сочетании с возрастом это дает хорошее представление о состоянии питания ребенка.Почти два десятилетия назад мониторинг роста проводился в основном на основе вес. для возраста ребенка. Прибавка в весе, колебания веса или даже возрастная потеря веса давали представление о росте ребенка для этого возраста. Это было измерено в процентах от медианы стандартов роста Гарварда. Таким образом, измерение будет выражаться в виде среднего веса для этого возраста. Так, недоедание I степени составляло 71-80% от медианы, степень II 61-70%, степень III 51-60% и степень IV была ниже 50% от медианы.Однако с разработкой в ​​2006 г. диаграмм роста Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в которых вес выражается в процентилях, этот показатель стал рассматриваться как лучший показатель, отражающий состояние питания с точки зрения SD или Z-балла. Таким образом, соотношение веса к возрасту дало представление о том, был ли ребенок нормальным, умеренный недостаточный вес (MUW) как <-2SD или серьезный недостаток веса (SUW) как <-3SD. Эта классификация имеет дело с хроническим характером снижения веса, это составной индекс, зависящий от возраста. Он может широко классифицировать детей из группы риска.

Однако лучший показатель — это вес. для роста ребенка, используя процентильные карты роста ВОЗ ¹ . С помощью этого метода дети классифицируются как «нормальные» или с умеренным острым недоеданием (MAM) <-2SD или с тяжелым острым недоеданием (SAM) или истощением <- 3SD '. Это мера резкой потери веса и выявляет детей с высоким риском смерти (в 9-20 раз выше риск по сравнению с весом для возраста, где риск примерно в 4 раза больше). Вес для ht.- это не зависящий от возраста индекс, используется для определения остроты заболевания и в настоящее время часто используется для классификации недоедания (ВОЗ).

Клиническая аналогия различия между вес. для возраста и веса. для измерения роста будет липидный профиль и ЭКГ с сердечными ферментами у пожилого человека. Липидный профиль может идентифицировать людей с хроническим риском ишемической болезни сердца, но ЭКГ и сердечные ферменты указывают на остроту ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда.Таким образом, в настоящее время в клинических условиях выявление недостаточного питания следует проводить по весу и росту.

Третий используемый индекс — это рост по возрасту, который определяет, отстает ли ребенок от возраста. Это также зависит от возраста, как и первый, и дает представление о хронической недостаточности питания. Все эти индексы (недостаточный вес, истощение и задержка роста) используются в клинической практике, чтобы получить представление о состоянии питания ребенка, но истощение — лучший показатель, который следует использовать для выявления детей, которые подвергаются высокому риску смерти и которым необходимо лечиться. лечится сразу.(Таблица 1)

Таблица 1.
дает подробную информацию о Wt. по возрасту, вес. для ht и Ht. для возраста

MUAC- (Окружность средней части плеча). Измеряется окружность средней части плеча ребенка. Это делается с помощью измерительной ленты, охватывающей середину плеча ребенка на уровне, который является средней точкой между акромионом и локтевым отростком.MUAC менее 11,5 см у детей в возрасте от 6 месяцев до 5 лет указывает на серьезное недоедание, от 11,5 до 12,5 см — на умеренное недоедание, а значение выше 12,5 см — на нормального ребенка. Это грубая мера, ее легко выполнить, и она обычно используется в полевых условиях в аварийных ситуациях. Имеет ограниченную чувствительность.

Различные соотношения, связанные с ростом, весом и окружностью средней части руки — Многие ученые разработали соотношения, которые могут сделать результаты более точными и конкретными.

Они перечислены ниже:

a) Квакерская палочка (Quaker Arnold MAC) (Квакерская палка для измерения окружности руки).

Окружность средней руки по росту. Ребенок, который выше на длину окружности руки и на рост, недоедает (в норме — от 75 до 85%).

б) Индекс Канавати и Макларена — MUAC в см 0,32-0,33 является нормальным. <0,25 составляет SAM Окружность головы в см.

c) Индекс Канавати — соотношение MUAC и окружности головы. Он варьируется от 0,32 до 0,33. Коэффициент меньше 0.25 указывает на SAM.

d) Соотношение Рао = вес в граммах / высота в см ² X100

* Нормальный — 0,0015.

* Значение между 0,0013–0,0015 — умеренное недоедание, ниже 0,0013 — SAM.

e) Индекс Рао и Сингха = Вес в кг / рост ² в см X 100

* 0,14 нормально.

* 0,12 — 0,14 недоедание.

f) Индекс Дагдейла = вес в кг / рост ^{1 . 6} в см

* 0,88 — 0.97 нормальный

* Ниже 0,79 — недоедание.

г) Соотношение Джеллиффа — Окружность головы / окружность груди

* Коэффициент выше 1 у ребенка старше 1 года — это недоедание.

h) Индекс Кетле = Вес в кг / рост в см ²

i) Весовой индекс = Вес в граммах / Длина в см ^{3 =} X 1000

* Индекс менее 2 означает асимметричную задержку внутриутробного развития (IUGR)

* 2 — 2,5 пограничного недоедания и более 2.5 подходит для

* для гестационного возраста (симметричный ЗВУР)

* Весовой индекс также называется индексом Рорера или индексом полноты

j) ИМТ — это сейчас наиболее часто используемый показатель. Он используется для выявления ожирения. Ожирение было определено с помощью ИМТ (индекс массы тела — вес в кг / рост в метрах ² ) у взрослых. В последние годы потребность в измерении детского ожирения быстро растет, учитывая возникающую эпидемию ожирения и синдрома X (Гиперлипидемия, диабет, гипертензия, ишемическая болезнь сердца), особенно в странах с низким и средним уровнем дохода (LMICS).ИМТ от 18,5 до 24,9 является нормальным, 25-25,9 — избыточным, выше 30 — ожирением, 15-18,5 — низким, 13-14,9 — умеренным, а ниже 13 — тяжелым.

Исследование в Сараваке, Малайзия

Это перекрестное исследование было проведено для определения прогностической силы антропометрических показателей и рекомендаций по пороговым значениям для различения гипертонии среди подростков в Сараваке, Малайзия. В исследовании приняли участие 2461 респондент в возрасте от 12 до 17 лет, средний возраст — 14 лет.5 ± 1,50 года. Все антропометрические показатели имели значительную площадь под кривой ROC с индексом массы тела (ИМТ) и окружностью талии (ОТ) от 0,7 до 0,8. Лучшими антропометрическими показателями для прогнозирования гипертонии у мальчиков были WC, BMI и отношение талии к росту (WHtR). Для девочек лучшим показателем был ИМТ, за ним следовали WHtR и WC. Рекомендуемый порог ИМТ для мальчиков составлял 20 кг / м ² и 20,7 кг / м ² для девочек. Для WC рекомендованная точка отсечения была 67.1 см для мальчиков и 68,2 см для девочек. Показатели ИМТ и WC было рекомендовано использовать в школьной среде, где измерение может быть легко проведено.

1. Введение

Подростковое ожирение становится все более серьезной проблемой для здоровья, эпидемией, которая затрагивает как развивающиеся, так и развитые страны [1]. Распространенность достигла уровня, требующего немедленного внимания к первичной и вторичной профилактике избыточного веса и ожирения у детей и подростков. Именно в период детства и юношества они развивают свой режим питания и активности, который может повлиять на их образ жизни во взрослом возрасте.В связи с текущим изменением режима питания, который включал в себя доступность фаст-фуда, безалкогольных напитков, малоподвижный образ жизни, отсутствие физической активности и увеличение использования гаджетов, связанных с технологиями, было обнаружено, что многие подростки в возрасте 10-19 лет менее активны и едят больше, что привело к увеличению индекс массы тела (ИМТ) и жир [2]. Такие нездоровые тенденции способствовали увеличению сопутствующих заболеваний, таких как повышенный уровень холестерина в крови, сахарный диабет 2 типа и гипертония [3].

Было много исследований, которые связывали гипертонию с избыточным весом и ожирением среди подростков.Хотя собранные доказательства позволяют сделать неоднозначный вывод о взаимосвязи между гипертонией и телесным жиром [4], измерение телесного жира с использованием антропометрических показателей оказалось эффективным подходом к прогнозированию гипертонии, особенно в исследованиях на большой популяции и на уровне сообществ [5 ]. Помимо использования ИМТ для оценки статуса питания, другие показатели, такие как окружность талии (WC), отношение высоты талии (WHtR) и индекс конусности (C-индекс), были другими распространенными инструментами оценки, где WC измеряет общий жир тела, оценка WHtR соотношение центрального жира к росту, а индекс C измеряет абдоминальный жир.

Регулярный скрининг на гипертонию среди подростков в сообществе не является обычной практикой. Однако обнаружение высокого кровяного давления играет важную роль в контроле и профилактике гипертонии. Однако молодые люди реже, чем пожилые люди, осознают свой риск гипертонии и самостоятельно проводят скрининг на гипертонию. Возможно, одна из причин заключается в том, что они могут считать себя непобедимыми и вряд ли подвержены риску хронических заболеваний, таких как гипертония [6].Оказанию медицинской помощи этой группе населения часто уделяется меньше внимания по сравнению с другими возрастными группами.

В Малайзии распространенность предгипертонии и гипертонии среди подростков составила 11,1% и 11,6% соответственно [7]. Подростки с гипертонической болезнью, как правило, становятся гипертониками во взрослой жизни [3]. В Малайзийском национальном обследовании заболеваемости и заболеваемости (NHMS) 2011 года сообщается, что 43,5% взрослого населения Малайзии страдают гипертонией [8], что является тенденцией к росту по сравнению с предыдущими годами (42.6% по NHMS III 2006 и 32,9% по NMHS II 1996) [8–10]. Эти данные указывают на важность контроля и предотвращения гипертонии в более молодом возрасте.

Использование антропометрических индикаторов в качестве инструмента предварительного скрининга косвенно помогает выявить повышенное артериальное давление в школьной среде. Поскольку этот метод не требует использования сложного устройства и специальных навыков, измерения могут проводиться школьными властями в обычном порядке. Если антропометрические показатели показывают отклонения от нормы, может быть проведена дальнейшая оценка артериального давления с последующим направлением в больницу.Таким образом, целью данного исследования было определить распространенность гипертонии и прогностическую силу антропометрических показателей, а также рекомендовать пороговые значения для определения высокого кровяного давления среди подростков.

2. Методы

Это было перекрестное исследование по оценке профиля артериального давления среди подростков в Сараваке, Малайзия. Исследование финансировалось Программой грантов на фундаментальные исследования Министерства высшего образования Малайзии.

Саравак — крупнейший штат Малайзии, расположенный на острове Борнео.По данным переписи 2015 года, ее население составляет 2636000 человек, включая более 40 субэтнических групп, каждая со своим собственным языком, культурой и образом жизни. Шесть основных этнических групп — это ибан, китайцы, малайцы, бидаю, меланау и оранг-улу.

Исследуемая совокупность включала 186 учеников средней школы в возрасте 13-17 лет в Сараваке с набором 200 130 учеников, полученным от Министерства образования (февраль 2014 г.). Используя формулу размера выборки для конечных совокупностей [11] s = [X2Np (1 – p)] ÷ [d2 (N – 1) + X2p (1 – p)], где s — требуемый размер выборки, X — Z-оценка для 99% доверительного интервала (2.58), N — размер совокупности (200 310), p — доля совокупности (предполагается, что 0,5, поскольку это обеспечит максимальный размер выборки), d — степень точности или допустимая погрешность (0,028), а минимальный необходимый размер выборки составлял 2100 Для каждого штата была определена квота в 18 школ, и при отборе школ использовалась систематическая выборка, основанная на численности учащихся, а также на стратификации по городскому и сельскому району. В каждой отобранной школе случайным образом был выбран один класс для каждого уровня образования — от первого до шестого.Критериями включения были респонденты без физических и умственных недостатков, предустановленной гипертонии или любого заболевания, которое могло привести к вторичной гипертонии.

Сбор данных проводился группой обученного полевого персонала. Антропометрические измерения проводились с использованием измерителя тела SECA и портативных весов. Респондентов взвешивали в легкой одежде без обуви. При измерении роста респонденты должны были стоять босиком на ровной поверхности задней частью пяток и затылком напротив оборудования.Измерение роста производилось с точностью до 0,1 см. Вес записывали с точностью до 0,1 кг. Оценка индекса массы тела была основана на справке ВОЗ 2007 г. с использованием таких показателей, как худоба, нормальный вес, избыточный вес и ожирение [12].

Окружность талии (WC) измеряли с помощью пластиковой неэластичной ленты в средней точке между последним ребром и вершиной бедренной кости (гребень подвздошной кости). Респондентам предлагалось расслабить живот и встать. Пороговые значения для абдоминального ожирения были основаны на> 90 см для мужчин и> 80 см для женщин [13].

Отношение талии к росту (WHtR) было рассчитано на основе WC (см) по росту (см). Что касается индекса конусности (индекс C), расчет был основан на следующем уравнении [14]: Артериальное давление измерялось с помощью цифрового монитора артериального давления, откалиброванного с помощью аускультации (ртутный сфигмоманометр) с правильным размером манжеты для окружности руки. Перед измерением респондентов попросили отдохнуть в течение 5 минут и проверить, не употребляли ли они кофеин, лекарства или упражнения. Было проведено два измерения с интервалом в одну минуту.В случае, когда разница двух показаний была выше 5 мм рт. Ст. Или обнаруживалось, что респондент находится на уровне предгипертонии или гипертонии, проводилось третье чтение. Окончательное значение будет основано на среднем значении всех взятых значений [15]. Классификация гипертонии основана на Четвертом отчете по диагностике, оценке и лечению высокого кровяного давления у детей и подростков 2004 г. [16], где АД ниже 90-го процентиля для возраста, пола и роста; это классифицируется как нормальное.АД, которое находится в пределах от 90-го до чуть ниже 95-го процентиля, классифицируется как предгипертензия или высокое-нормальное.

Статистический анализ проводился с использованием пакета IBM Statistical Package for Social Sciences (SPSS) версии 22. Описательный и логический статистический анализ проводился на основе доверительного интервала 95%, значение p менее 0,05 считалось значимым. Для логического анализа предгипертония перегруппирована в гипертензию, что приводит к дихотомическим зависимым переменным, нормотензивной и гипертонической.Прогностическая сила антропометрических показателей для гипертонии была определена с помощью кривых рабочих характеристик приемника (ROC). Площадь под кривой ROC используется для определения различающей способности антропометрических показателей гипертонии у подростков. Чем больше площадь под кривой ROC, тем лучше различающая способность индикаторов. Это исследование приняло 60% в качестве приемлемого значения для значения чувствительности и специфичности на основании правила большого пальца Maroco [17], в котором значения чувствительности и специфичности между 50% и 80% считаются приемлемыми.Используя метод индекса Юдена (J), оптимальная точка отсечения была определена на основе разницы между показателем истинно положительных и ложноположительных результатов по всем возможным значениям точки отсечения [18].

Этическое одобрение было получено от Медицинского и этического комитета Университета Малайзии Саравак (UNIMAS / TNC (AA) -03.02 / 06-11 Jld.3 (1) и Министерства образования Малайзии). Информированное согласие было получено от родителей / опекунов респондентов до дня сбора данных Каждому респонденту, а также их родителям / опекунам был роздан информационный листок исследования.Респондентам также была представлена ​​информация об исследовании в день сбора данных. Респондентам была обеспечена конфиденциальность их данных, и они имеют право отказаться от участия в исследовании в любое время.

3. Результаты

В общей сложности 2540 респондентов дали согласие на участие в этом исследовании. Однако 79 (3,1%) были исключены из-за отсутствия в школе в день сбора данных, а некоторые отказались, несмотря на согласие родителей, поэтому окончательный размер выборки составил 2461 (96.9% ответов). Девочек было больше, чем мальчиков (58% против 42%), средний возраст 14,5 ± 1,50 года, причем большинство из них были выходцами из ибанской и малайской этнических групп. Средний вес, рост и окружность талии были выше среди мальчиков по сравнению с девочками, в то время как ИМТ и WHtR были выше среди девочек. Однако гендерные различия оказались значимыми только по весу, росту и WHtR. Оба пола имеют схожий индекс C. Было обнаружено, что мальчиков с предгипертензией и гипертонией больше, чем девочек, и эта разница была значительной.Было обнаружено, что у девочек больше веса, чем у мальчиков; однако в категории лиц с ожирением все было наоборот. Подробная информация представлена ​​в таблице 1.

ИМТ показал тенденцию к увеличению среди респондентов, особенно в возрастной группе 13 лет и старше.Окружность талии, а также систолическое и диастолическое артериальное давление также демонстрировали аналогичную картину, но не увеличивались последовательно от младших к старшим возрастным группам (см. Таблицу 2).

Таблица 3 и рисунки 1 и 2 показывают окончательные модели с использованием пошагового логистического регрессионного анализа и анализа ROC.Все антропометрические показатели показали значительную связь с артериальной гипертензией как для логистической регрессии, так и для кривой ROC, при этом ИМТ и ОТ занимали большую площадь и были справедливыми показателями (0,7-0,8). Основываясь на результатах порогового значения, чувствительности и специфичности, предпочтительными антропометрическими показателями для прогнозирования гипертонии у мальчиков были WC и BMI, за которыми следовали WHtR. Однако для девочек лучшим показателем был ИМТ, за которым следовали WHtR и WC.